Иван Валерьевич Ященко в статье «„Обычные“ и „необычные“ школы Москвы» (http://trv-science.ru/2014/10/07/obychnye-i-neobychnye-shkoly-moskvy/) обрисовал новую систему муниципального финансирования московского образования. Есть подушевое финансирование, которое одинаково для всех школьников одного возраста, не зависит от типа школы и выдается за то, что ученик осваивает федеральный государственный стандарт. Есть государственные работы, выполняемые сверх этого на благо города. И есть гранты, которые каждый год выдают лучшим школам за достижения. В теории, при взгляде «сверху», это более-менее рабочая система. В реальности есть нюансы, которые сильно усложняют жизнь многим школам.
1) Равное подушевое финансирование. Таков был посыл реформы финансирования, начатой в 2011 году. Была открыта пилотная программа повышения качества образования, вступавшие в нее школы получали «среднегимназический» норматив на ученика. Взамен требовалось «существенное изменение административно-финансовой деятельности школы». Посмотрим, что стояло за этой формулировкой — об этом сейчас многие забыли. Переход на новую систему оплаты труда, что уже признано необязательным. Ведение электронных журналов, которые теперь и так ведутся в каждой школе. Подъем средней зарплаты до определенного уровня: не ниже, чем средняя по региону, теперь это записано у директоров в контракте. Сдача ЕГЭ на положительную оценку — сейчас это легко, так как критерии опустили ниже некуда. И еще несколько организационных требований, которые по существу не улучшали работу школ, по крайней мере хороших школ.
Логично предположить, что если все школы теперь выполняют требования пилота, то все они получат «пилотное» финансирование. Однако вход в пилот был закрыт загодя (из документов это не следует, они очень путано написаны; например, «Интеллектуалу» отказали во вступлении в пилот уже весной 2013 года!). Результат удручает: в сентябре 2014 года более 20 школ (из них многие с расширенным учебным планом) стали финансироваться в полтора раза ниже, чем все остальные государственные школы Москвы. А именно, им был выдан «лужковский» норматив финансирования 2010 года для обычных школ, с тех пор процентов на 30 уже «съеденный» инфляцией. Получается, что за одну и ту же работу — освоение государственных стандартов — разные школы Москвы сейчас получают разные деньги на ребенка. Где же равенство возможностей, заявленное как цель реформы?
2) Госработы. Основной дополнительной статьей расходов для гимназий и лицеев является расширенный учебный план — деление класса на подгруппы по профильным предметам, дополнительные часы, спецкурсы. Самым естественным было бы открыть возможность финансировать их через систему госработ, если школа подтверждает свой уровень результатами выпускников (олимпиады, ЕГЭ, ГИА). Однако так было сделано только для математики. Ассоциация учителей математики под руководством И. В. Ященко разработала критерии оценки качества математических классов и включила «расширение матобразования» в госработы. И учителя математики, и школы в целом могут быть благодарны коллегам за эту работу. Но по другим предметам такого сделано не было. Таким образом, нельзя заявить на госработы деление на подгруппы в практикуме по химии или биологии, кружок по истории и т. д. — то, что должно оплачиваться постоянно. Зато можно заявить конференцию, олимпиаду, выезд — то, за что обычно не платили. Почему богатому городу Москве не выделить немного денег на очевидные работы с проверяемым результатом, понять нельзя.
Отдельная история — как всё это было реализовано технически. В образовательном проекте хорошо бы за полгода знать, дадут деньги или нет, открывать проект или нет. Но на 2014/2015 учебный год заявки собирали в мае, портал госработ открылся в июле, заполнялся школами в августе, редактирование заявок было недоступно и опечатки исправить было нельзя, сметы в Excel не подгружались. Критерии, правила оформления и расценки заранее не были известны. В итоге на 11 октября (!) большинству школ еще неизвестно, какие суммы из их заявок одобрены и когда будут выданы. То есть работы надо вести, а денег на них еще нет. А может, и не будет. Какая отчетность нас ждет — тоже неведомо.
3) «Гранты были введены по абсолютно прозрачным правилам. Сколько заработали — столько получили…»
Гранты выдают верхним школам в рейтинге, а рейтинг учитывает валовые показатели школы: сколько учеников в школе написали ЕГЭ выше такого-то балла, олимпиадные результаты и т. д. То есть если две школы объединяются, то их показатели суммируются, и школы автоматически поднимаются в рейтинге. Более того, согласно методике расчета рейтинга 2013/2014 годов, если приказ о слиянии подписан в течение учебного года, хотя бы и в конце, то показатели школ тоже складываются. Кроме того, есть специфические баллы, например, за количество дошкольников в организации. Говорят, что один холдинг попал в топ-200 только потому, что имел много присоединенных детских садов. Никаких других баллов он не заработал. Получается, что гранты выдают не только за хороший результат, но и за следование «линии партии», например за укрупнение.
Кстати, в качестве финансово устойчивой маленькой школы И. В. Ященко приводит школу № 1199 «Лига Школ». Изнутри картина отличается: от директора «Лиги Школ» С. А. Бебчука нам известно, что с 1 сентября 2014 года ее годовой бюджет сократился с 14 до 8 млн руб., что трудно назвать финансово устойчивой ситуацией.
Теперь про «Интеллектуал». Иван Валерьевич предлагает сложить подушевое финансирование в 63 тыс. руб. и грант, полученный «Интеллектуалом» в пересчете на ученика (10 000 000 руб. / 290 учеников = 34 500 руб.), и обнаруживает, что это уже почти пилотное финансирование. Это очень странная операция. Во-первых, подушевое финансирование — это то, что положено всем за определенный объем работ, а грант — это премия, которую лично ты заслужил (и маленькой школе сделать это труднее, чем большой). Представьте, что сосед получает 123 тысячи, а вы за ту же работу — 63. Вы приходите к начальнику с вопросом, а он: «Ну, ничего, если будешь очень стараться и получишь премию — будет 97 тысяч». Справедливо? Далее, грант в разные годы можно было тратить на разные статьи расхода. Нельзя планировать бюджет, основываясь на гранте, так как сумма заранее неизвестна. То же относится и к отдельным грантам учителей. Если в школе много учителей, имеющих определенные достижения, то они заслуженно получают за них гранты, это их личный доход, и при чем тут подушевое финансирование? Почему бы тогда не учитывать пожертвования выпускников, президентские стипендии талантливым детям, подработки учителей на стороне?..
И главное. «Интеллектуал» был задуман Любовью Петровной Кезиной и ее советниками и реализован покойным Евгением Владимировичем Маркеловым и его командой как особая школа под особые задачи. Мне кажется, что мы их неплохо выполняем. Но «Интеллектуал» — объективно дорогой проект. (Из приказа об отмене коэффициентов мы узнали, что были школы, которые получали много больше нашего. Но в топе их никто не видел.) И вписаться нам в новые финансово-экономические реалии объективно труднее, чем другим школам.
Самым старшим выпускникам по 24 года, и они еще не могут финансово поддержать школу. Должен был произойти переворот в сознании, чтобы понять, что новому руководству Департамента мы не нужны и надо выплывать самим. Это процесс небыстрый. Но мы уже всё поняли и сейчас активно работаем со спонсорами, ужимаем бюджет. Я думаю, что мы выплывем, если нас не топить. Не заставляйте нас сливаться и дайте денег, как всем, — дальше мы справимся. Больше всего мы хотим спокойно работать.
Источник: http://trv-science.ru/2014/10/21/finansirovanie-shkol-moskvy-vzglyad-iznutri/
Тэги:
Реформа,
деньги
