Всё ещё сохраняется тренд на укрупнение образовательных организаций. Это давний и хорошо известный процесс, за 20 минувших лет закрыты около 20
тыс. школ, в основном, сельских, но в период демографического кризиса также
исчезло и много небольших городских школ (например, в заречной части нашего областного Кирова были закрыты
17 и 41 школы, 33-я стала основной, а весь контингент вобрала школа № 9). Мы
читаем в интернете, как в Москве выстраиваются гигантские образовательные
комплексы – опять же через конфликты, противостояние. Наслышаны мы и об
утверждении губернатора о том, что в Кировской области из 600
имеющихся школ достаточно оставить 100-120.
Вот здесь, наверное, главное противоречие российского образования. Нам говорят, что в
современной России в сравнении с советской эпохой изменилась парадигма
школьного образования – мол, в центре его встал ребёнок. Но давайте представим
школу, где 1,5 – 2 тысячи детей, и школу на селе, где 100 человек, и где
первоклассника вскоре знают по имени не только учитель 1-го класса, но и все
взрослые сотрудники – от директора до техслужащей, все старшеклассники, где
мероприятия не сконцентрированы на одном классном коллективе, а имеют
общешкольный характер, и там старшие передают лучший опыт младшим. В какой
школе ребёнок больше в центре? Может быть, идеальным было бы обучение по
образцу дворянских семей, где в домашних условиях с детьми индивидуально
занимались приглашённые учителя – но мы понимаем, что для данного варианта нет
экономических условий. Но содержание небольших школ реально, что показывал опыт Советского Союза, показывает опыт, например, соседней Финляндии.
Все разговоры чиновников, что крупные школы являются более эффективными с
точки зрения достижения образовательных результатов, - это, конечно, ложь с
притянутыми за уши цифрами. К сожалению, в центре школьного образования у нас
часто стоит рубль. Укрупнение обеспечивает сокращение расходов. Я убеждён, что
Россия – разная, и школы должны быть разными. В мегаполисах, возможно, есть
смысл иметь крупные образовательные комплексы, но и «малая школа» с её особой
атмосферой, субкультурой имеет право на существование. Вопрос только в
приоритетах при распределении финансовых потоков.
На сегодняшний день процесс оптимизации несколько замедлился:
- во-первых, из-за
сопротивления жителей, которые прекрасно осознают, что закрытие школы –
приговор населённому пункту и его медленная смерть;
- во-вторых (и это
главное), из-за того, что местная власть на практике убедилась, что при наших
расстояниях, инфраструктуре закрытие школ, если что-то и экономит, то
параллельно порождает прорву новых проблем.
В заключение позволю себе ремарку насчёт программы «Школьный
автобус», которой хвалится одна небезызвестная партия. Автобусы появились для
перевозки детей, которые были лишены школ в местах проживания, к местам
обучения. А автобусы эти должны быть у каждой школы для перевозки детей в
музеи, культурные центры, бассейны и т.п., но на это бюджеты, увы, средств не
предусматривали и не предусматривают.
