Глоток глинтвейна. И тепло по венам.
Я снова дома. Судорожный край.
Всё начиналось с рюмочки портвейна.
В глазах туманных отдалённый май.
Треск в печке чурок словно взрыв салюта.
Танцуют искры в топке злой печи.
Играет зеленью и хрустом инвалюта,
Где бронзы цветом пахнут кирпичи.
Там ветры лижут вечера обитель.
И темнота пронизывает грудь.
Я этот странный миллионный житель
Того, что было, больше не вернуть.
