Любить. Молиться. Петь (Пётр Вяземский)
Как говорит Александр Сергеевич, Судьба свои дары явить желала в нем, В счастливом баловне, соединив ошибкой Богатство, знатный род с возвышенным умом И простодушие с язвительной улыбкой. У него было великолепное образование князь Вяземский отдал сына в иезуитский пансион, потому что это было одно из немногих учебных заведений в России, где изучали русский язык.
Блажен человек, который переносит искушение, потому что, быв испытан, он получит венец жизни, который обещал Господь любящим Его. Злостраждет ли кто из вас, пусть молится. Весел ли кто, пусть поет псалмы.
апостол Иаков
Любить. Молиться. Петь. Святое назначенье
Души, тоскующей в изгнании своем,
Святого таинства земное выраженье,
Предчувствие и скорбь о чем-то неземном,
Преданье темное о том, что было ясным,
И упование того, что будет вновь:
Души, настроенной к созвучию с прекрасным,
Три вечные струны: молитва, песнь, любовь!
Счастлив, кому дано познать отраду вашу,
Кто чашу радости и горькой скорби чашу
Благословлял всегда с любовью и мольбой
И песни внутренней был арфой живой!
Петр Вяземский
ЛЮБИТЬ. МОЛИТЬСЯ. ПЕТЬ.
Как говорит Александр Сергеевич, Судьба свои дары явить желала в нем, В счастливом баловне соединив ошибкой Богатство, знатный род с возвышенным умом И простодушие с язвительной улыбкой. У него было великолепное образование князь Вяземский отдал сына в иезуитский пансион, потому что это было одно из немногих учебных заведений в России, где изучали русский язык. Дивные родственники мужем старшей сестры был Карамзин, писавший в их Остафьеве Историю государства Российского. В шестнадцать лет первые публикации и вслед за ними слава одного из лучших поэтов. Потом удачная женитьба на Вере Федоровне Гагариной, с которой они проживут в мире и согласии без малого 70 лет. Следующий год Двенадцатый. Петр Андреевич записался в московское ополчение к Милорадовичу. И тут повезло: под ним убило двух лошадей, а на нем ни царапины; и ещё отличился на Бородинском поле, вынеся из-под огня раненного генерала. После боя он написал жене: Пропасть знакомых изранено и убито. Ты меня сохранила.
После смерти отца он наследник огромного состояния, которое он тратил по-барски и за несколько лет прокипятил, как он выразился, полмиллиона в карты. Баловень, ничего не скажешь. Но сам князь так не считал...
Лукавый рок его обчел:
Родился рано он и поздно,
Жизнь одиночную прошел
Он с современной жизнью розно.
В нем старого добра был клад,
Родник и будущих стремлений;
Зато и был он виноват
У двух враждебных поколений.
`Воздвиг я памятник себе!` -
Не мог сказать он, умирая:
Он много выстрадал в борьбе,
Но та борьба была глухая.
К такой борьбе вниманья нет:
Кто в глубь души борцу заглянет?
Не перекрестится и свет,
Пока успеха гром не грянет.
И много непочатых сил
И втуне жатв за ним осталось,
Талант не в землю он зарыл,
Но в ход пустить не удавалось.
Бедняк не вовремя рожден,
Не вовремя он жил и умер;
И в лотерее жизни он
Попал на проигрышный нумер.
Это очень позднее разочарование... Многое сочинялось им для узкого круга лиц, и только перед самой смертью Петр Андреевич решился издать полное собрание. Это что-то вроде отчета, как сказано в авторском предисловии, за минувшее мое: род предсмертного духовного завещания.
Пред смертью лукавить грешно и смешно; ни в мешке, ни в могиле шила не утаишь. Умолчания и упущения здесь неуместны; не хочу казаться хуже, чем я есть, но не хочу казаться и лучше; также не желаю никого оскорбить, но не желаю и задабривать. Оставляю на стене портрет мой, во весь рост; ничего не утаиваю из него, ничего в нем не поправляю. Как я есмь и как он есть, так и останемся мы друзьями благоволителям на память, другим на суд и порицание.
Петр Вяземский
В другом месте, но в то же время, он заявляет: Вы хотите, чтобы я написал свой портрет во весь рост. То-то и беда, что у меня нет своего роста. Я создан как-то поштучно, и вся жизнь моя прошла отрывочно. Мне не отыскать себя в этих обрубках. Кажется, он был соткан из противоречий может, потому и предоставил другим разбираться в себе. Одно из первых признаний было сделано им ещё Александру Сергеевичу; в ответ на баловня, наверное...
Уныние! Вернейший друг души!
С которым я делю печаль и радость,
Ты легким сумраком мою одело младость,
И расцвела весна моя в тиши.
Я счастье знал, но молнией мгновенной
Оно означило туманный небосклон,
Его лишь взвидел взор, блистаньем ослепленный,
Я не жалел о нем: не к счастью я рожден.
В душе моей раздался голос славы:
Откликнулась душа волненьем на призыв;
Но, силы испытав, я дум смирил порыв,
И замерли в душе надежды величавы.
С улыбкою любви, в венках из свежих роз,
На пир роскошества влекли меня забавы;
Но сколько в их нектар я пролил горьких слез,
И чаша радости была сосуд отравы.
Но слава не вотще мне голос подала!
Она вдохнула мне свободную отвагу,
Святую ненависть к бесчестному зажгла
И чистую любовь к изящному и благу.
Болтливыя молвы не требуя похвал,
Я подвиг бытия означил тесным к
Источник: Библейский сюжет
|
