Игорь Иванович Бабанов

КАБИНЕТ

Вы здесь:

Игорь Иванович Бабанов / Блог / История Карпатской Руси

27 июля 2016, 06:10, автор - хозяин блога
Игорь Иванович Бабанов

История Карпатской Руси

...В том, что удалось разобрать, имеются следующие интересные пункты:
1) устанавливается (конечно, весьма приблизительно) время прихода древних руссов на Карпаты; это случилось “за 1500 лет до Дира". Если мы примем время Дира округло около 850г. нашей эры, то появление руссов на Карпатах падает приблизительно на 650г. до нашей эры. Это, как видим, значительно отличается от 860г. нашей эры, который до известной степени верно может быть принят за первое историческое и достоверное сведение о Руси в истории, той истории, которую мы знали до сих.
2) Прожили руссы на Карпатах довольно благополучно около 500 лет, но затем были вытеснены (не установлено кем) на восток. Этот момент должен быть и был началом Киевской Руси, когда руссы поселились на Припяти и среднем Днепре.
3) Выясняется попутно, что годовщину исхода с Карпат руссы всегда отмечали, — это был день “Красной горки", о котором прямо сказано, что это был день “в споминь горе Карпенсьтей”. Таким образом мы узнаем, почему этот день праздновался и так назывался: праздновали годовщину своего спасения.
4) Указано прямо, что руссы одно время назывались “карпами” (должно быть оттого, что жили в Карпатах), следовательно все сведения, сообщаемые древне-греческими и римскими историками касательно карпов, должны быть занесены в историю Карпатской Руси. И здесь предстоит еще огромная работа: пересмотреть сотни томов, найти, что сказано о карпах и их объединить в одну цельную картину.
5) Найдено своего рода языческое “Верую”, позволяющее понять какова была в действительности религия восточных славян, так как до сих пор о ней говорили, исходя из сведении о религии западных славян. Оказывается, что религия восточных славян была монотеистической, она признавала единого бога, творца и управителя вселенной (мира видимого и невидимого), этим богом был Триглав. Это не какой-то особый бог, как думали до сих пор, а триединый бог, троица из Сварога, Световида и Перуна. Эти трое богов — три ипостаси единого бога.
Были еще боги, так сказать, второго ранга, как-бы помощники первых: Хорс, Дажьбог, Ладо, Ярило итд, наконец имелись десятки малых богов: цветов, трав проса, пчел и т.п.
Древние руссы верили в загробную жизнь, предпочитали правду злу, молились не менее три раза в день, и перед молитвой мылись, чтобы стать чистыми перед богом. Ни храмов, ни идолов у них не существовало, человеческие жертвоприношения совершенно отсутствовали; сказано прямо, что они существуют у варягов и аланов, у восточных славян это признавалось страшным, отталкивающим и решительно противорелигиозным...Сергей Лесной. Вместо вступительной главы к истории Карпатской Руси

Проф. Г. Геровский. Время заселения южных склонов Карпатских гор нашим народом О времени, с какого наши предки поселились и стали жить на нынешней нашей земле, южнее Карпатских гор, существуют различные мнения ученых. Мадьярские историки и языковеды упорно стараются доказать, что наши предки пришли на южные склоны Карпат не раньше ХIII-XIV столетий. Первое появление тут наших предков они приурочивают ко времени после татарского нашествия 1241-1242 годов, когда король Бела IV, стараясь заселить опустошенные татарами земли, стал раздавать различным панам-феодалам, своим и чужеземным, обширные пространства земель в южном Прикарпатье, на равнине у верхней Тисы и по ее притокам, с тою целью, чтобы эти феодалы позаботились об их заселении. По объяснению мадьярских историков, например Годинки (являющегося южно-карпатским уроженцем), паны призывали на эти земли людей с северной стороны Карпат, из Галицко-Волынского княжества. Это древнерусское княжество само подверглось разорению от татарщины и еще более страдало от внутренних боярских разрух и неурядиц, вследствие чего якобы население там разбегалось и уходило оттуда. Еще более увеличился прилил населения из Галича будто-бы при угорском короле Карле-Роберте и итальянской (сицилийской) династии Анжу, который, чтобы удержаться против отпора недовольных им угорских панов, раздавая им щедрою рукою земельные владения своим итальянским феодалам, пришедшим вместе с ним из Сицилии и Южной Италии (у нас Другетам). Обьяснение заселения простое, однако, картина, нарисованная упомянутым историков слишком фантастична н невероятна для того, чтобы ей поверить. Край издавна имел свои названия, звучащие по-славянски (по древнерусски), которых, разумеется, не принесли с собою ни мадьярские паны из Угорщины, ни немецкие из Германии, ни итальянские вельможи Карла-Роберта из Италии; они эти названия нашли тут, ибо древнерусское население, тут жившее и пережившее бедствия татарщины, их издавна употребляло. Феодалы — паны получили свои земли с этим населением, тогда еще свободным и этими названиями воспользовались. А то заселение в ХIII и XIV веках, о котором идет речь, было ничем иным, как внутренним расселением этих коренных древнерусских жителей на разоренных землях и на новых пространствах в долинах рек и в горах.
Раздача земель южнее Карпатских гор и на склонах этих гор иноземным феодалам в XIII-XIV столетиях не обозначает, следовательно, начало заселения и не представляет начало древней
Южно-карпатской Руси. Она обозначает только начало захвата иноземными феодалами земель в южном Прикарпатье, когда началось и угнетение жившего на этих землях свободного древне-русского населения, оказавшегося в руках угнетателей и эксплуататоров, которые стали постепенно, шаг за шагом, ограничивать свободу земледельческого населения, сидевшего тут, чтобы заставить его работать на феодалов. Ясно, что на совершенно пустынных, безлюдных земельных пространствах (как изображает Годинка) феодальным панам было бы нечего делать.
Если грамоты XIII и XIV столетий упоминают о каком-либо селе, то упоминание это не является годом основания села, а говорит лишь о том, что когда именно понадобилось говорить, иметь суждение о том или другом селе, в связи с потребностями панов-феодалов, которых это касалось. Если бы наши предки в XIII и XIV столетиях массово приходили из другого края и откуда-то массою уходили, то ясно, что такое событие не осталось бы неотмеченным в летописях и грамотах – подобно тому, как об уходе из Мороморыша волохов (румын) с воеводой Богданом в нынешнюю Молдавию при угорском короле Людвике I, упоминают грамоты с указанием года (1363) и с обвинением Богдана в неверности королю и измене. О нашем народе и об его мнимом уходе из Галицко-Волынского княжества в XIII и XIV веках никакого подобного документа нет. А потому вся эта фантастическая теория Годинки, поддержанная будапештским филологом Александром Бонкалом, тоже уроженцем Закарпатья, не заслуживает внимания и не выдерживает критики. Притом нужно заметить, что Бонкало внес некоторую поправку в том смысле, что происходящими из Галичины он считает только Верховинцев и Гуцулов в пограничной полосе (у главного хребта) в Закарпатье; от них он отличает Нижнян, которых он выводит „из Южной Руси".
Совсем иначе судит обо всем этом знаменитый чешский ученый Л. Нндерле. В своих работах (Slovanske starozitnost”, том IV и “Pocatky Karpatske Rusi”, журнал Narodopisny Vestnik, XV) он разбирает все доводы, высказанные с различных точек зрения разными исследователями, и приходит к заключению, что древняя Южно-карпатская Русь на юг от Карпатского хребта, в верхнем Потисье, начала заселяться восточнославянскими племенами уже с VI-VII столетий по P.X. Он ставит это в связь с передвижениями восточнославянских племен, когда различные кочевые народы (Авары, Угры, Печенеги, Половцы), приходившие из Азии, напирали (нажимали) на них и вытесняли из насиженных мест. Восточнославянские племена, переходившие через Карпатские горы на юг, были: Дулебы, Уличи, Тиверцы, восточнославянские Хорваты. Существуют неопровержимые данные, подтверждающие это передвижение племен. Дулебы были завлечены Аварами в VI-VII веках на юг Карпатских гор и осели на равнине по Бодрогу и его притокам. Уличи, сидевшие по нижнему течению Южного Буга и Днестра, а также Тиверцы, сидевшие в Причерноморье по нижний Дунай, в крае, называвшемся Угл (= Угол), уходя перед напиравшими на них кочевниками Уграми и следовавшими за ними Печенегами, перешли через Карпаты в IX столетии (после 860 года). От племенного названия Уличей происходят названия речки Улычки, правого притока Ужанской реки, и села Улычь. Восточно-славянское племя Хорватов, сидевшее в области нынешней Галичины, под напором Печенегов ушло в X столетни в нынешний Мороморыш и осело по верхнему течению Тисы и ее притокам, по реки Красну и Криж, впадающие в среднюю Тису, а также заняли часть Семиградья.
Даже русский историк Петров, вообще все опровергающий и отрицающий на основе какого-то чрезмерного гиперкритицизма (неоправданного сомнения), должен был признать, что восточнославянские племена сидели на юге Карпатских гор с VII-VIII веков. Он признал, что восточными (или русскими) славянами построен тут, на реке Бодроге, укрепленный земляной город Землин, как доказывает название со звуком -л- после губного согласного; ср. земля, по-словацки zem (прежде zemia), по-чешски zeme. Город этот был построен нашими предками, по мнению Петрова, для защиты с юга, от продвигавшихся в притисскую равнину южных славян. Этот укрепленный город (или замок) существовал тут уже в X столетии, оказывал отпор напавшим на край с севера Уграм или Мадьярам Альмоша и Арпада. Однако, Петров, соглашаясь с доказательствами Нидерле и признавая восточнославянское заселение “с VII-VIII века", захотел примирить оба противоположных взгляда: Нидерле и Годинки. И достигает он этого тем, что восточные славяне — в его изображении — хотя и „поселились с VII и VIII веков на южных склонах, „в предгорьях и в самых горах (даже междуречьях)", но в ХI-ХII столетиях исчезли, расплылись “среди других народов", будучи обращены “в римско-католическую веру западными проповедниками” наравне с мадьярами. Откуда Петров все это узнал, неизвестно. „Других народов в XI-XII столетиях в Карпатах не было, как это признает и Годинка. “Другим народом”, который застали тут в_VI-VII веках, при первом своем заселении, восточные славяне, были остатки кельтов; от них они заимствовали названия рек, из стечения которых образуется Бодраг (Латорица, Лаборец, Олька), а также более западных по соседству (Ториса, Горнад, Бодва). В течение следующих столетий остатки Кельтов слились с осевшими среди них восточными Славянами, и к XI-XII векам их уже не было; но осталось в устах ворвавшихся около 996 года в Дунайскую котловину Угров племенное название этих Кельтов — Tauti, в мадьярской передаче tоt, которое стало обозначать Славян. А что касается веры, то сами Мадьяры первоначально приняли христианство от Славян по восточному (славянскому обряду), а не от “западных проповедников”, как видно из мадьярской церковной терминологии: kereszt (крест), csesze (чаша), pap (поп), malaszt (милость), barat (монастырский брат), kоmа (кум, кума) и т.д. Ясно, что Петрову нужно было все это для того, чтобы заставивши “исчезнуть” восточных Славян, расчистить место для отдельного „второго" или „русского" заселения в XIII-XIV веках, как о том учат Годинка и Бонкало (см. выше). И притом нужно отметить, что отрицательные взгляды Петрова нашли отражение даже в таких сочинениях, где господствует противоположная точка зрения на славянскую заселенность и значение ее для исторической жизни Угорщины (например, в книге Мадурека Dejiny Madaru a uherskeho statu, Прага, 1931, стр.24-25, 63-64).
Будапешский славяновед Мелих (родом Словак) старался устранить значение сказанного относительно замка Землина тем, что признал это название, а также название реки Топля славяноболгарским, ибо и язык болгарских Славян имел тогда (теперь не имеет) звук –л-после смягченного губного согласного (земля, теперь по-болгарски земя). Относительно названия реки Топля Мелих высказал мнение, что само название по виду славяно-болгарское (наше теплый по-болгарски топл); однако дали название этой реке, по его словам, сами мадьяры из запаса тех заимствованных болгаро-славянских слов в своем языке, которых в нем и теперь много и которые вошли в их язык во время из сидения у нижнего Дуная. Но причин верить этому обьяснению нет никаких. Если, например, протекающая через Карловы Вары речка называется по-немецки Тер, по-словацки Тепла, то это оправдано тем, что в нее вливаются горячие источники Карловых Вар; но вблизи нашей реки Топля нигде подобных горячих (теплых) источников нет. Минеральные источники тут все холодные. Исследователю, не жалеющего труда пройтись по долине реки Топля, бросается в глаза полноводность этой реки, постоянно угрожающей затоплением берегов и полей, т.е. берега ее топкие, легко затопляющиеся, чем и может объясняться ее название — безо всяких славяно-болгарских слов. Самый вид этого названия (Топля с мягким окончанием и тем же вставным -л- после губного согласного), говорит в пользу такого истолкования, тем более, что от болгарского прилагательного топл производное существительное с окончанием -я- невозможно и не могло бы получиться. По-словацки река должна бы называться Торlа. Название Землин и Топля, следовательно, несомненно древнерусские, доказывающие присутствие тут восточно-славянского или древнерусского населения с давних времен.
Есть другие данные, подтверждающие, что наш народ не пришел сюда в XIII-XIV веке, как это было бы угодно мадьярским шовинистическим буржуазным и тенденциозным историкам, а живет тут с давних времен. Коренными, первоначальными жителями представляют наших предков и старые писатели Угорщины: магистр Петр или Аноним, писавший при Беле III (умер в 1196 году), и СИМОН де Кеза, родом из Кезы в нижнем Землине (XIII столетие). Аноним упоминает в своем сочинении “Gestu Hungarorum" (“Деяния Угров") о том, что жена угорского короля Андрея I, Анастасия, являющаяся дочерью Киевского великого князя Ярослава Мудрого (1017-1054), любила проводить время в крае по Бодрогу, ибо „чувствовала себя тут ближе к родной земле (ad natale solum)”. На Бодроге находился и восточно-славянский город (замок) Землин. Ясно, что не меньше расстояние (не меньше число километров или миль) от Древней Киевской Руси, а древне-русское население в Прибодрожском крае создавало впечатление близости к родной земле. Нужно заметить, что Аноним был знатоком южного Прикарпатья по Бодрог и верхнюю Тису. Симону де Кеза, как уроженцу этого края, этот край был тоже достаточно известен. Перечисляя в своем сочинении пришлые, поселившиеся позднее народности (De nobilibus advenis), он не называет среди них наших предков, древнерусское население на юге Карпатских гор. Подобные перечисления находим и в других угорских летописных записях, и нигде название нашего народа не включено в число позднейших пришельцев. Наш народ считался, следовательно, на своей земле, в древней Угорской Руси, народом старым, коренным, давнишним насельником своей унаследованной от предков южно-карпатской родины.
Оставаясь на почве реальных данных, можно только признать, что земля южнее Карпатских гор, т.е. верхнее Потисье с притоками, была населена с домадьярских времен восточнославянским или древнерусским народом.
Путями истории: Общерусское национальное, духовное и культурное единство на основании данных науки и жизни. Под ред. Олега Алексеевича Грабаря. Нью-Йорк: Изд-во Свободного слова Карпатской Руси, Т.1, 1977. Г. Геровский. Время заселения южных склонов Карпатских гор нашим народом, с.95-99; Г. Геровский. I. Время заселения южных склонов карпатских гор нашим народом. II. Происхождение предков нашего народа. Дукля, Пряшев, N1, 1959, с.53-58
http://sinsam.kirsoft.com.ru/KSNews_759.htm
http://sinsam.kirsoft.com.ru/KSNews_760.htm
Свободное Слово Карпатской Руси
http://sinsam.kirsoft.com.ru/KSNews_736.htm
Георгий Юлианович Геровский
http://kirsoft.com.ru/mir/KSNews_458.htm
КарпатоВедение
http://sinsam.kirsoft.com.ru/KSNews_755.htm