«Цвет белый снег! Но он не тает…"
( Владимир Макаров).
Груня прижалась к цветущему дереву черемухи. Белопенная красавица, словно
царевна - лебедь широко раскинула свои зеленые веточки с цветущими ароматными
кисточками, словно пытаясь улететь вместе с Груней в утреннее небо.
Горько-сладкий запах черемухи пьянил необыкновенным ароматом, словно утешая
женщину.
Шевельнувшийся ребенок пнул ножкой в ее округлившийся живот, в котором давно
уже пробудилась новая жизнь. Горькие слезы потекли по лицу молодой женщины.
Груня, всхлипывая по-детски, твердила одно и то же: «Что же я наделала, как же
мне теперь жить!».
В весеннем небе появилось солнце, подул легкий ветерок. Съежившиеся от холода
цветки черемухи расправились, дружно потянулись наружу, изумленно глядя на
плачущую женщину своими крохотными желтенькими глазками.
… Когда-то летом, тысяча девятьсот сорок третьего года, возле этой же черемухи,
она всю ночь прощалась с деревенским парнем Степаном. Он уходил на войну, а она
клятвенно обещалась его ждать. Дул сильный ветер. С черемухи опадали красно-
коричневые листья, осыпаясь перед ними словно сотканным, специально для них
рыжим ковром, приглашая их со Степаном прилечь на него.
Степан, крепко сжимал ее пальцы рук, и ничего не говорил, кроме слов:
дождись меня.
До утра укрывала черемуха их своей кроной, как символ чистоты их сердечных
намерений.
Ждала Груня Степана верно, писала ему письма, радуясь, что любимый жив и тоже
ждет с ней встречи. В апреле 45-ого письма от него перестали приходить. Мать
Степана, почернев от горя, заболела, и осенью этого же года скончалась.
Соседи заколотили окна их дома досками, и осиротевший дом так и остался теперь
никому не нужным.
В сентябре вернулся с войны Петр, сосед Груни, сватавшийся к ней еще до войны.
Как раз начались тогда в том предвоенном году майские холода, и так же в
деревенских садах дружно зацветала черемуха. Сваты явились нежданно-негаданно,
уверенные, что им по-соседски не откажут.
Груне всего было 18 лет, и не ведала она еще ни о какой любви и тем более не
собиралась замуж, да еще и за рыжеволосого, конопатого здоровяка Петьку Рыжего.
« Не нужен он мне в мужья», - сказала, как отрезала, она сватам.
Той весной ей начал нравиться Степка Баканов, правда, был он года на два ее
моложе и похоже девушками мало интересовался.
В начале июля сорок первого года Петр ушел на войну, а через два года, тоже
летом, призвали и Степана.
После вечеринки, на которой провожали Степана на войну, прибежала Груня к
этой же самой черемухе в своем саду, горько плача о своей несостоявшейся любви
с нравившимся ей парнем, а вслед за ней сюда же впервые пришел и Степан…
Все это вспоминала она сейчас, прижимаясь к цветущей красавице-подружке.
Почему-то на ум пришла пословица: пришел май – под кустом рай». Ах, каким бы он
был раем для них, если бы она не поверила в смерть Степана!
Вот и оттоковали наши с тобой, Степа, глухари, не дождавшись нашей с тобой весны,
- плача приговаривала Груня, жалуясь черемухе сама на себя.
Матери все же удалось уговорить ее пойти замуж за соседнего Петра.
» Какой – никакой, а мужчина в доме будет, хоть и одноногий теперь, - убеждала
она дочь, - у других и таких нет теперь. А кости Степана, поди, неизвестно в
какой земле давно лежат».
Вот так и стала Груня с нелюбимым мужем жить, в родительском доме, а через год
ночью явился Степан.
Постучался он в окно Груне, вышла она и ахнула, увидев живого и невредимого
любимого. Глядя на ее живот, все понял Степан, и, махнув, рукой, пошел
расколачивать окна родного дома, в котором его никто не встретил.
Горько плакала Груня, держась за ствол черемухи. Больно, словно,
рассердившись на мамку, бил и ручками, и ножками по чреву ее, еще не родившееся
ее дитя.
А черемуха цвела, осыпая «белым снегом», ту же самую поляну, на которой они
прощались со Степаном, перед его уходом на войну, венчая бабью весну Груни,
встречая ее новое лето. Каким оно будет?
