В канун 70-летия Победы я
решила написать о своём отце, участнике Великой Отечественной войны.
Мой отец Михаил Михайлович Марков родился в 1903 году в городе
Уржуме. В 1919 году 15-летним мальчишкой сражался в составе Второго
Красногвардейского полка с армией Колчака. А в годы Великой Отечественной войны
– снова фронт.
Миномётчик Марков участвовал в
боях под Воронежем, Тихорецком, Азовом. Первую пулю получил у станицы
Красновской, неподалёку от Ростова-на-Дону. После лечения продолжил воевать.
Под Батайском отец был тяжело ранен: осколками мины ему перебило ноги. Попал в
госпиталь. Потом была ампутация обеих ног. Долгое время находился без сознания.
А когда приходил в себя, думал: «Как жить дальше?». В то время ему было 40 лет.
Домой в Стерлитамак вернулся инвалидом первой группы. Но инвалидность не вывела
его из строя. Отец решил во что бы то ни стало работать, чтобы самоутвердиться
и обеспечивать семью. Сначала передвигался на так называемых «тумбочках», затем
научился ходить на протезах с одной палочкой. Стал работать начальником
планового отдела транспортной конторы, затем начальником строительно-монтажной
конторы и позднее – старшим инженером геолого-поисковой конторы. Ездил в
командировки, поднимался на буровые вышки.
Отец был членом литературной
группы при городской газете. Писал прозу и стихи, опираясь только на реальные
события. Не могу забыть его очерк под заголовком «Она не забудет, она не
простит». Это рассказ о бывшей связной партизанского подполья Наталье
Викторовне Выговской, на глазах которой фашисты повесили её маленького сына
Колю и мужа Николая Георгиевича – секретаря подпольного райкома партии.
Жизнь моего отца всегда
напоминала мне подвиг Алексея Маресьева. Дома у нас всегда хранилась книга
Бориса Полевого «Повесть о настоящем человеке» с надписью на титульном листе:
«Михаилу Михайловичу Маркову. С пожеланиями здоровья, счастья и успехов в
труде. Алексей Маресьев».
Марков был другом и наставником
Дуванской средней школы. Регулярно посылал в школу письма, открытки, пакеты с
вырезками из газет. Всегда интересовался успехами школьников, получал от ребят
письма, писали отцу и учителя. В школе была комната-музей, посвящённая Маркову.
Отца всегда отличали крепость
духа, активная жизненная позиция. Он был настоящим человеком, умел подчинять
своей воле жизнь. А помогала ему разделять все тяготы жизни жена, моя дорогая
мама Надежда Васильевна, умная и терпеливая, добрая и справедливая. Нас –
шестеро детей, сейчас пятеро (один брат ушёл из жизни), двое родились после
войны. Все, кроме одного (он квалифицированный рабочий), получили высшее
образование и успешно работали на ответственных участках в различных отраслях.
Все имели награды и поощрения, достижения в работе. Мы, дети, гордимся своими
родителями, своим отцом и благодарны ему за то, что он сделал.
Эту заметку я решила написать
для того, чтобы рассказать, каким сильным может быть человек. А ещё написать об
этом меня попросили внуки и правнуки Михаила Михайловича. И ещё немного о себе.
Когда началась война, мне было 9 лет. И я вместе с другими детьми старалась
хоть чем-то помочь фронту. Мы выступали с концертами художественной
самодеятельности в госпитале, тогда в некоторых школах размещали раненых. Шили
кисеты, обвязывали носовые платочки, портянки, и всё это вместе с варежками,
связанными нашими мамами, посылали на фронт.
А в школе и дома всё тоже было
непросто. Писали на грифельных досках, а на большой перемене получали 50
граммов хлеба. Но наш народ выдержал всё и победил!
Л.Остапенко
«А
ведь Азов-то опять наш!» (из записок Михаила Маркова)
В начале февраля 1943 года наш
полк двигался от города Сальска по заснеженной степи, без каких-либо дорог.
Между солдатами прошёл слух, что идём на Таганрог. Погода была не слишком
благоприятная: то дождь ударит, то снег и метель, а потом и мороз до -22
градусов, что для Ростовской области, да и для солдата в лёгкой шинелёшке и в
ботиночках с обмотками, пожалуй, многовато…
Ночью переправились через Дон
по блестящему, как зеркало, льду, и к утру впереди зачернели строения.
Оказалось, что нас повернули на Азов. Подошли мы к нему со стороны Азовского
моря, точнее – Таганрогского залива, и остановились возле сараев кирпичного
завода. Несколько минут на отдых и подготовку. Затем команда: «Пулемёты и
миномёты – на себя!».
Бросаемся к своим бричкам. Молча хватаю ствол своего миномёта; мой второй номер
– здоровенный казах Тугбаев – грузит себе на спину опорную плиту; подносчики
разбирают лотки с минами, и… осторожно все двинулись вперёд. Да и пора! Из
города уже слышалась встречная стрельба.
Моему миномётному расчёту
довелось продвигаться по Красноармейской улице. Кто и как осуществлял общее
руководство операцией, мне не ведомо. Знаю, что командир нашего батальона майор
Андреев руководил действиями вверенной ему части; ротные командиры – установкой
и действием пулемётов и миномётов, а также пехотных частей, которые
продвигались за нами.
Расчистка улицы производилась довольно быстро и успешно, но вот возникло
препятствие – какое-то большое четырёхэтажное здание. Из окон четвёртого этажа
немцы поливают улицу огнём из нескольких пулемётов. Мы спешим укрыться со своим
миномётом за хворостяным плетнём. Защиты от него, конечно, ни малейшей, но зато
сквозь щели в плетне нам видно всё, а нас не видно. Установили миномёт, навожу
его на здание. Позднее узнали, что это какое-то учебное заведение.
- Быстрее подавай! – кричу
своему второму номеру, а сам кладу мину за миной во двор, изредка изменяя
немного угол наклона и направление ствола. Сколько проходит времени, не
чувствую…
- Ур-р-ра! – закричала пехота, пробегая мимо нас по улице. Миномёт наш молчал,
его уже разбирали для переброски.
К вечеру Азов был наш и
полностью очищен от неприятельских войск. Мы начали немного успокаиваться.
Вдруг команда: «Оружие на брички! Быстро!». А ездовые на своих тройках уже тут
как тут.
Оказалось, что, отступая, немцы
переправились через Дон по льду и, маскируясь камышом и прибрежным кустарником,
передвигаются по противоположному берегу в направлении городов Батайска и
Ростова-на-Дону. А на северной окраине Азова Дон делает довольно крутой
поворот, и наш берег – высокий.
Три троечных брички промчались
по Азову, и в считанные минуты миномёты наши были уже в боевой готовности и
замаскированы кустарником. Лотки с минами тоже сгрузили, а коней убрали в
укрытие. Вот за Доном показалась вражеская артиллерия, за ней – кавалерия и
пехота, правда, довольно чахлые и потрёпанные. Наши миномёты заработали. Если б
вы видели, какая паника поднялась у врага! Но было уже поздно: мины сыпались и
рвались беспрерывно. Полный разгром ожидал фашистов. Так оно и получилось.
До сих пор не могу себе
уяснить: почему бездействовала авиация врага? Зато отыгралась она на нас на следующий
день.
Ночь провели в Азове. Тогда мы и узнали, что на территории четырёхэтажной школы
оказалось около двух сотен немецких трупов. Всех на свой счёт принять не могу:
я – не библейский Ирод, чтобы уничтожить столь много фашистских «младенцев» в
военных мундирах, но в этом кровавом пиршестве кое-какая доля есть и моя. И
самое приятное, когда один из моих подносчиков снарядов радостно воскликнул:
- А ведь Азов-то опять наш!..
http://srgazeta.ru/2015/04/voeval-i-s-kolchakom-i-s-gitlerom/
